`
340
`
Антанта есть явный враг украинской государственности. Поэтому 
для всякого должно было бы быть ясным, что бессмысленно до-
биваться, чтобы Антанта пошла сама против себя, чтобы она дала 
признание государственности, а сверх того дала бы оружия, аму- 
ниции, товаров и всего прочего тем, кого ее собственные агенты 
и с ее собственного согласия бьют и истребляют.
`
Однакоже именно такое бессмысленное задание было поставлено 
злосчастной украинской <дипломатии> всем этим миссиям, комис- 
сиям, посольствам и т. д.
`
На эту дипломатию было собственно возложено две задачи:
1) добиваться признания и помощи и 2) как можно лучше пред-
ставлять украинскую государственность за границей, в Европе. 
Однако, несмотря иа все усилия и унижения украинской дипломатии 
за границей, ей ничего не удалось получить от Антанты. Последняя 
не меняла своего отношения к Украине. Единственное, чего удалось 
от нее добиться, была <федерация>, т. е. то же самое, что мы 
имели уже и рри гетмане, когда украинская державностъ стала 
всецело буржуазной. Эту <федерацию> Антанта предлагала Украине 
с Колчаком, Деникиным, Маклаковым, Сазоновым и всеми прочими 
русскими <национальными героями>.
`
Разумеется, для Антанты важна была всякая сила, которая 
охраняла бы ее от большевизма. Украинские атаманщина, хуторян-
щина были верными и бесплатными слугами. Они своей грудью 
одерживали натиск революции с востока. Невыгодно было ослаб- 
лять этих слуг, отнимать у них желание сдерживать этот натиск 
и в дальнейшем.
`
Поэтому Антанта водила за нос хуторянских <дипломатов>, до- 
пускала их в свои передние, позволяла им разговаривать, доказы- 
вать, показывала вид, что колеблется, взвешивает, посылала их к 
Маклаковым к Сазоновым, - словом, всякими способами поддер- 
живала в них некоторую надежду.
`
Вот и все <блестящие> результаты, которых добилась хуторянка 
в Европе от <рыцарской> Антанты. Так справилась она с одной 
своей задачей.
`
И другая задача - представлять в Европе украинскую нацию и 
украинское государство - была выполнена не хуже.
`
Тут хуторянка показала уже себя во всей своей красе. Кре- 
стьянскую свитку и платок она бросила дома. Ведь теперь она 
имела дело с настоящими <людьми>, с большими господами, и 
должна была показать, что она тоже - как <люди>, что и среди нее - 
настоящие господа.
`
А что же всего больше приличествует большим панам?
`
Прежде всего надо иметь много денег, затем ничего не делать 
и спать до обеда, после обеда и когда только захочется, а есть 
только сладкое и самое дорогое и, разумеется, пудриться, потому 
что паны только то и делают, что пудрятся.
`
И вот на европейском, горизонте появилась диковинная фигура: 
крестьянская физиономия, обсыпанная самой дорогой пудрой, раз-
`
341
`
малеванаая буржуазными красками, обмотанная шелками и с огром- 
ным мешком денег в руках.
`
Эта странная фигура стала появляться то в одном европейском 
городе, то в другом, вызывая у европейцев удавление и даже 
вамешательство, так как никто не мог понять, кто она и какой 
смысл имеют ее поступки: где бы она ни появлялась, она тотчас 
засовывала руку в мешок, доставала горсть денег и тыкала их 
всякому, кого видела. Европейцы охотно брали деньги, но все 
же не понимали, чего от них хотят.
`
Наконец от сведущих людей европейцы стали узнавать, что 
это была украинская <дипломатическая миссия>, которая должна 
была в наилучшем виде представлять перед Европой украинскую 
нацию, чтобы Европа не подумала, что украинцы - какая-то незре- 
лая, мужицкая, демократическая, а то, боже сохрани, и большевист- 
ская нация.
`
Только стыд и смех возбуждали эти миссии, посольства, ко- 
миссии - все это <представительство> атаманско-хуторянской госу- 
дарственности. Мужиковатые, неуклюжие, иногда мало образован- 
ные люди, часто не ездившие дальше своей Сквиры и в большинстве 
случаев не знавшие как следует ни одного языка (даже украин- 
ского), носившие почти всю жизнь вышитые рубашки или косо- 
воротки, а о дипломатии знавшие из бульварных романов, - эти 
люди, забыв всякий стыд, одевшись в смокинги и не зная даже, 
как эти смокинги одеваются, полезли в буржуазные и дипломатиче- 
ские салоны, в министерские передние представлять нашу трудо- 
вую, измученную, неграмотную нацию.
`
Разумеется, они считали своей обязанностью жить как можно 
пышнее, разбрасывать как можно щедрее деньги, ибо это происте- 
кало из их задачи: представить такую нашу государственность, 
которая была бы <как у людей>, т. е. буржуазную. И все эти 
комиссии, миссии, посольства, члены которых получали неслыханное 
в Европе колоссальное жалованье, жили только в первоклассных 
отелях, ездили только в автомобилях, ели только в самых дорогих 
ресторанах.
`
Что же они делали? За что украинский народ должен был 
платить такие огромные деньги этим людям? Они ничего не 
делали. Они слонялись по ресторанам, отелям, кабакам, прито- 
нам, - так проводили они жизнь. Да и что они могли делать? 
Единственное, что они могли делать и что делали наиболее добросо- 
вестные из них, это - иногда помещать газетах статьи об Украине, 
восхвалять Петлюру, а при встречах с европейскими дипломатами 
и политическими деятелями говорить с ними об украинском госу- 
дарстве и доказывать, что его надо признать.
`
Любопьптю, что значительная часть членов этих миссий и комис- 
сий была из <социалистов>, главным образом социал-демократов. 
Некоторые из этих социал-демократов, даже из тех, которые были 
представителями социал-демократической украинской партии во II 
социалистическом Интернационале, работали так усердно, что могли
`
342
`
скопить себе некую толику денег, на которые они покупали акции 
в галицких нефтяных капиталистических предприятиях. Другие <со- 
циалисты> совершали в государственных учреждениях и на госу- 
дарственные деньги операции с валютой и на этих операциях тоже 
не плохо зарабатывали. Некоторые члены социал-демократической 
партии даже атаманским правительством были отданы за свои дела 
под расследование специальных ревизионных комиссий.
`
А атаманские закупочные комиссии? Это - нечто анекдотиче- 
ское. Появлялись атаманские посланцы с миллионами, как будто 
бы что-то покупали для <государства>, - и ни миллионов, ни куп- 
ленного, ни самих атаманов и посланцев никто уже не видел.
`
Кража денег, распутство, деморализация, какая-то вакханалия 
моральной мерзости, лодырничества, лени, бессмысленной жалкой 
жизни - все это чем дальше, тем становилось все более нормаль- 
ным состоянием <представительства> атаманско-украинского прави- 
тельства за границей.
`
Но все это было неизбежным явлением для того режима, каким 
отличалась атаманщина. И сюда была перенесена основная черта 
этого режима - безответственность случайных людей, их полная бес- 
контрольность. Имея на руках огромные деньги и зная, что ни- 
какого контроля над ним нет и никакой ответственности он ни перед 
кем не понесет, а с другой стороны, видя, как тот или другой никуда 
негодный атаманец присвоивает себе миллионы, как мог какой-нибудь 
финансовый, закупочный или иной агент оказаться столь высоко 
моральным, чтобы устоять против всех искушений и не <обеспечить> 
себя какой-нибудь парой миллионов франков или долларов?
`
Что же удивительного, что когда уже для самой атаманщины 
нехватало средств и когда она бросилась проверять, сколько де- 
нег имеется в ее распоряжении, то ее министры не могли даже ска- 
зать, что и где принадлежало каменецкой украинской власти.
`
2. Надежды на повстанцев.
`
Наконец третья ориентация атаманщины была на повстанцев. 
Забыв, как эти самые повстанцы выгоняли ее из Киева, надеясь 
выиграть на недовольстве крестьянства экономической и нацио- 
нальной политикой пятаковщины, атаманщина собиралась восполь- 
зоваться борьбой повстанцев с русскими коммунистами и вернуть 
себе таким путем власть на всей Украине.
`
Расчет этот был совершенно беспочвенен. Не было совершенно 
никаких данных надеяться, что именно атаманщина захватит власть 
и что ее не выгонят снова те же повстанцы, вновь объединившись 
с русскими и украинскими коммунистами. Единственное, что по- 
давало надежду атаманщине, было то, что некоторые повстанческие 
отряды присоединялись к петлюровцам, но мы уже знаем, что 
те же крестьянские отряды, которые присоединялись к Петлюре, 
потом громили его из пушек.
`
Неосновательной была и мысль, что крестьяне боролись против
`
343
`
коммунистической политики советского правительства, потому что 
наш крестьянин индивидуалист и коммуны не может принять.
`
Дело совсем не в коммуне и не в индивидуализме. Крестьян- 
ство поднималось просто потому, что у него без компенсации, 
насильственно отбирали продукты его хозяйства и труда. Это было 
главной причиной недовольства <коммунией>, а этим недовольством 
пользовались национальные недовольные элементы, являвшиеся глав- 
ными организаторами и руководителями повстанческих отрядов.
`
Некоторые данные говорят, что главным элементом повстанче-
ского движения (против советов) были более состоятельные кре- 
стьяне, у которых рсего больше отбиралось добра и которые со- 
циально и экономически всего больше страдали от большевистского 
строя, - иными словами, это были кулаки, зажиточные крестьяне, 
мелкие собственники. Из этих элементов главным образом состояла 
и армия атаманщины.
`
Но, разумеется, в восстании участвовала и деревенская беднота 
и даже городские рабочие.
`
В зависимости от составных элементов повстанческих групп, 
а также от причин их возникновения и от их предводителей нахо- 
дилась и их социально-политическая или национальная физиономия. 
А потому одна группа признавала Директорию, Петлюру, другая 
выдвигала лозунг украинской (советской власти и считала Петлюру 
украинским Деникиным, третья не признавала ни Петлюры, ни 
советской власти, ни какой-нибудь иной власти, и просто дралась со 
всеми, кто покушался на ее хлеб, скот и добро, четвертая же за- 
нималась тем, что сама грабила население, устраивала погромы 
и т. д.
`
С уверенностью можно лишь сказать, что все виднейшие вожаки 
повстанческого движения выступали совершенно самостоятельно, 
каждый за свой собственный страх и риск; они не были объединены 
единой, общей всем программой, планом, тактикой. Среди них были 
и идейные люди и просто недовольные или бандиты. С такой же 
уверенностью можно сказать, что сами по себе разобщенные, не свя- 
занные одной волей к руководством, плохо вооруженные повстанцы 
не могут иметь решающего значения для организованной силы пра- 
вительства. Они действительно могут подточить власть, как шашель 
точит дерево, но опрокинуть ее они не могут.
`
Поэтому ориентация атаманщины на повстанцев имела бы под 
собой основание при двух условиях: 1) если бы сама атаманщина 
обладала организованной силой и 2) если бы она могла связать 
воедино все повстанческие группы.
`
На самом же деле сама атаманщима была как бы большим пов- 
станческим отрядом, без оружия, без одежды, без дисциплины и 
с провокаторскими, разлагающими элементами русского деникин-
ского офицерства в своей среде. Поэтому думать о подчинении своей 
власти других почти таких же отрядов было с ее стороны без- 
надежной фантазией. Таким образом и эта ориентация изменила 
ей, как и все прочие.
`
344
`
3. Благоприятный момент.
`
Был один момент у каменецкой власти, когда она действительно 
могла бы принести пользу делу украинской государственности. 
Этот момент был летом, особенно в августе.
`
Повстанческое движение обессиливало киевскую советскую 
власть, затрудняло ее экономическое положение и очень вредило 
ей в борьбе с организованными врагами.
`
Поэтому украинофильское течение стало все больше и больше 
одерживать верх как в Москве, так и в Киеве. В силу этого изме- 
нилось прежде всего отношение русских коммунистов к национально-
украинской культуре. В том же направлении изменилось и отноше-
ние киевского советского правительства. Оно стало проявлять 
известную активность в деле развития украинской культуры, не 
ограничиваясь сухой принципиальной равноправностью, которая бы- 
ла на самом деле умыванием рук в отношении руссификации. По- 
явилась даже инициатива самой власти в направлении помощи раз- 
витию национальной культуры, особенно в школьном деле. Рас- 
сказы самих украинцев, работавших в киевских советских учрежде- 
ниях, полны увлечения и даже восхищения перед методами и энер- 
гией коммунистов. Некоторые говорили, что за это короткое время 
(от перемены политики до ухода из Киева, т. е. за три-четыре меся- 
ца) коммунистами было сделано для украинской культуры столь- 
ко, сколько не сделала бы за несколько лет Директория, и что усло- 
вия работы в национально-культурной области были вне всякого 
сравнения лучше и продуктивнее, чем при чисто украинской власти. 
И это восхищениё было настолько искренним, что люди, работавшие 
при киевской советской власти и бежавшие из Киева при занятии 
его Деникиным в Каменец, не могли уже жить в режиме атаманщи-
ны и изо всех сил снова рвались к большевикам.
`
Об отношении киевской советской власти к украинской куль- 
туре не могла сказать ничего дурного даже атаманщина. Подтвер- 
ждение этого можно найти в ноте каменецкого правительства, к 
Антанте, где оно, указав на отношение Деникина к украинству 
и приведя примеры его варварских поступков в отношении 
украинского слова, книги и школы, говорит, что он <делает 
то, чего не позволяли себе делать даже наши враги, московские 
коммунисты>.
`
Таким образом было ясно, что у русских коммунистов, а значит, 
и в киевском правительстве, наступала перемена в отношении к 
украинскому вопросу. С другой стороны, не было никакого сомнения 
в целях и намерениях деникинской контрреволюции и в этом во- 
просе. Поддержанный, вооруженный и одетый Антантой Деникин, 
пользуясь повстанческим движением, все больше и больше теснил 
Красную армию, выбивая ее иэ Украины. Он не скрывал своей 
цели: уничтожить рабоче-крестьянскую власть и вернуть господ- 
ство эксплоататорскйм классам. Что же касается Украины к дру- 
гих государств, образовавшихся иа окраинах, то всех их вернуть
`
345
`
в лоно единой-неделимой, причём Украине не обещалось даже и 
автономии.
`
Каменецкой мелкобуржуазной демократии и ее власти как будто 
легко было понять, что собственными силами ей не справиться ни 
с Красной армией, ни с деникинщиной, что наступал момент, когда 
необходимо было принять окончательное решение и проводить его 
до конца. Здравый смысл подсказывал такое решение: восемь меся- 
цев ориентации на Антанту, восемь месяцев рабской службы ее 
интересам показали, что от нее нечего ждать помощи, что Деникин, 
Румыния, Польша - это та же Антанта, это ее агенты; что ради 
проблематичной и нежелательной для самой Антанты украинской 
государственности она не вступит в конфликт ни с одним из этих 
своих агентов, а тем более с Деникиным, - словом, что с этой сто- 
роны не может быть никакого соглашения, ибо украинство для 
Деникина - еще больший враг, чем большевизм.
`
Следовательно, необходимо было искать соглашения с другим 
врагом - большевизмом. Необходимо было обратиться к коммуни- 
стам с таким предложением: для вас на первом месте стоит социаль- 
ная работа, для нас - национально-государственная. И вашему и 
нашему делу в одинаковой степени угрожает общий враг. Мы не 
равделяем ваших социальных требований, но мы видим, что наше 
дело неминуемо погибнет. И вот, заботясь об обеспечении нацио-
найьных интересов нашего народа и видя, что сами мы ничего не 
можем сделать, предлагаем вам обеспечить национальный хара- 
ктер украинской государственности с тем социально-политическим 
ее содержанием, какого вы желаете. За это мы отдадим вам те 
силы, которые имеем в своем распоряжении, сами отойдем от власти 
и* будем помогать вам бить нашего общего врага. Такое открытое 
и честное предложение наверное имело бы самые положительные 
результаты, особенно принимая во внимание тогдашнее трудное 
положение киевской советской власти, повстанческое движение и 
ее собственные тенденции в украинском вопросе. Можно думать, 
что в этих условиях и Москва, и Киев согласились бы на сформи- 
рование национально-украинского советского правительства и на 
признание независимости Украинской советской республики.
`
От этого как дело революции, так и дело национального воз- 
рождения украинского народа безусловно только выиграло бы, 
не говоря уже о том, что не пролилось бы понапрасну столько кро- 
ви и не было бы причинено измученной стране столько лишних 
страданий, какими ознаменовались победы Деникина.
`
В этом духе украинской социал-демократической правитель- 
ственной группе в Каменце было сделано предложение со стороны 
заграничной группы этой партии. Но каменецкая демократия и 
атаманщина не только отвергли это предложение, но и приняли 
постановление карлсбадских дипломатов-поршивцев 1 об очищении
`
-----
`
1 <Поршивцы> - каламбур от фамилии украинского эсдека Порша, 
украинского посла в Берлине, уволенного с этой должности петлюровским 
правительством за неблаговидные поступки. Прим. составителя.
`
346
`
себя от всяких <трудовых принципов>, о сформировании коали- 
ционного правительства и о переходе к чистому парламентаризму.
`
Мало того, был еще такой факт. В конце июля, когда киевская 
власть стала шататься от повстанческого движения и наступления 
Деникина, в Каменец прибыла делегация от идейных повстанче- 
ских групп в количестве нескольких десятков человек от разных 
частей с предложением объединения ради завоевания украинской 
государственности. Делегация в Каменце была встречена с помпой 
и чуть не с парадом.
`
Но тут же выяснилось, что каменецкая демократия и атаман-
щина расходятся в понимании украинской государствеввости с 
повстанческой делегацией. Делегация понимала эту государствен- 
ность как рабоче-крестьянскую, в форме советской власти. Деле- 
гация полагала, что наступил момент, когда, объединив украинские 
силы и приняв форму советской власти, наиболее соответствующую 
и благоприятствующую социальному и национальному освобожде- 
нию украинского народа, можно (путем ли вооруженной борьбы 
или путем переговоров с Москвой и Киевом) добиться обеспечения 
национального характера украинской советской государственности. 
С этим проектом они и приехали в Каменец в надежде, что и там 
так же понимают этот благоприятный момент, что и там на пер- 
вое место ставят дело обеспечения национального характера 
украинской государственности вообще, а не непременно атаманской, 
каменецкой.
`
Но делегация ошиблась. Атаманщина задрожала от негодования, 
когда узнала, что повстанцы добиваются: ликвидации Директории, 
главного атамана, тогдашнего правительства, перехода к системе 
советской власти и сформирования военно-революционного коми- 
тета. Делегаты по приказанию Петлюры ночью были окружены со 
всех сторон, обезоружены и арестованы вместе с их вождем Юрием 
Мазуренко (украинским незалежником) - тем самым, который вы- 
ступил с резким ультиматумом против правительства Раковского.
`
А вместе с делегацией были арестованы и другие украинские 
социалисты (незалежники), находившиеся в Каменце (М. Ткаченко, 
А. Песоцкий и др.). По требованию эсеров делегация вскоре была 
освобождена из-под ареста, однако вожди и социалисты (Мазуренко, 
Ткаченко, Песоцкий и др.) были оставлены под арестом под по- 
стоянной угрозой официального расстрела или тайного убийства 
ночью. И только по требованию эсеров с угрозой выйти из пра- 
вительства, после нескольких недель ожидания смерти, арестован- 
ные Петлюрой украинские социалисты были выпущены под <тайный 
надзор> петлюровской охранки. Украинские же эсдеки, эти <социа- 
листы>, недавними товарищами которых по партии были незалеж-
ники, не вступились за социалистов, которых Петлюры и Шапулы 
могли убить каждую ночь.
`
Так атаманщина и каменецкая правительственноьпартийная де- 
мократия цепко держались ва свою реакционную линию и за свои 
посты. Отойти добровольно по государственным соображениям от
`
347
`
власти, отказаться от парадов, приказов, автомобилей, ощущения 
своего <геройства> было бы с их стороны самоубийственным по- 
ступком, и, разумеется, повстанцы были просто наивные люди, 
допуская возможность такого поступка со стороны атаманщины или 
каменецкой правящей кучки <демократов>. Ведь крестьяне готовы 
были <с иконами встречать батьку Петлюру>, ведь <вся Украина> 
гнала большевиков и не могла дождаться прихода настоящей демо- 
кратической каменецкой власти. Каким же образом эта власть вдруг 
сама стала бы вводить этот ненавистный большевизм?
`
ГЛАВА IX.
`
Отношения каменецкой власти с Деникиным.
`
1. Атаманщина бережет кровь деникинцев.
`
Пораженные тем, что Деникин одерживал победу за победой 
над Красной армией и захватывал все большую и большую часть 
украинской территории, каменецкие демократы и атаманы начали 
[летом] с своей стороны лихорадочное наступление на советский 
фронт, оттесняя его все дальше и дальше к Киеву. Они хотели 
опередить Деникина и захватить Киев. Наивность этих людей 
доходила до того, что они думали, что Деникин, поставленный 
перед фактом занятия украинскими войсками столицы Украины, по- 
корно примирится с этим фактом.
`
Эти демократические контрреволюционеры не сделали ни одной 
попытки войти в соглашение с коммунистами, не воспользовались 
моментом для усиления украинского направления в киевской совет- 
ской власти, а только восхищались своими успехами на фронте.
`
Но еще большим позором падает на эту жалкую каменецкую 
кучку людей то, что они в это время предпринимали все меры, 
чтобы войти в соглашение с... Деникиным! Вот позор- 
ный документ, исходящий от самого каменецкого правительства:
`
<Народное правительство Украинской республики знало о борьбе 
армии Деникина с коммунистами на территории Украины и, принимая 
во внимание, что обязанностью всякого правительства является беречь на-
родную кровь, хотело мирным путем разрешить отношения с армией ге- 
нерала Деникина.
`
С ведома правительства еще до взятия Киева нашим высшим 
командованием была послана военная делегация .к командованию До- 
бровольческой армии для установления взаимоотношений между войсками, 
борющимися против коммунистов-большевиков на территории Украины> 
(<От правительства УНР>, 5 сентября 1919 г.).
`
<Обязанностью всякого правительства является беречь народ- 
ную кровь>... Чью же кровь? Деникинцев, не так ли? Ибо кровь 
своих несчастных <казаков> они все равно проливали в борьбе 
с социалистами-большевиками.
`
И действительно, эти преступники против своего народа и го- 
сударственности не осмеливались задевать деникинцев. Петлюрой
`
348
`
был издан приказ не открывать огня против деникинских войск. 
Украинские части, встречаясь с деникинцами, не вступали с ними 
во враждебные отношения и даже уступали им дорогу.
`
2. Знамя социальной дружбы с палачом украинского народа.
`
Зато Деникин показал этим людям <дружбу>. Он позволил им 
проливать кровь казаков в боях с коммунистами. Он охотно раз- 
решал им прокладывать ему дорогу к Киеву своими трупами. 
А когда Киев был взят украинскими войсками (30 августа), когда 
атаманы уже начинали парад, в это время деникинцы тихо и без 
парада вступили в Киев с другой стороны и, не долго думая, 
начали выбивать оттуда огнем своих союзников. Главным атама- 
ном был издан общий приказ не вступаггь в бой с деникинскимй 
войсками, и потому не-главные атаманы не знали, что им делать, 
и должны были уступить Киев Деникину.
`
Так оправдывают себя те атаманы, которые командовали ча- 
стями, занявшими Киев 1.
`
Дело тут не в приказах, а в том, что атаманщина всеми силами 
хотела подладиться к Деникину и в союзе с ним бороться против 
советского правительства. Официально каменецкое правительство 
поясняет, что оио надеялось, что Деникин очистит всю занятую им 
территорию Украины, отдаст ее украинцам и тогда они будут 
бить большевиков вместе. Потому-то, мол, оно и берегло кровь 
деникинцев.
`
Признавая простодушие каменецкой власти, все же трудно 
допустить, чтобы эти люди действительно надеялись, что Деникин 
отдаст своим национальным государственным врагам ту территорию, 
которую он отвоевал с такими жертвами и которую считал терри- 
торией <единой-неделимой>.
`
Даже хуторянка и даже атаманщина не могли на это надеяться. 
В действительности (как неофициально сообщают каменецкие дея- 
тели) существовайо намерение войти в соглашение с Деникиным 
об установлении демаркациовдой линии между территориями, за- 
нятыми Деникиным и каменецким правительствам, причем Дени- 
кину отдавалась почти вся Украина, для себя же атаманщина 
выпрашивала то, что было ею занято. С этой же целью так 
торопились взять Киев, чтобы демаркационная линия прошла за 
Киевом.
`
-----
`
1 В атаманских надднепряяских кругах причину уступки Киева любят 
иногда объяснять <изменою> галичан. Атаман Кравс не исполнил приказа 
главного командования взорвать мост через Днепр и тем дал возможность 
деникиицам вступить в Киев. Кравс, как говорят, уже тогда был в сноше- 
ниях с деникинцами и предал украинцев. Кравс же объясняет неисполнение 
приказа тем, что прочитал этот приказ уже тогда, когда деникинцы были 
в Киеве.
`
Была ли здесь измена или нет, - дело все-таки не в мосте. Если бы
мост и был взорван, то деникинцы все равно вступили бы в Киев и выбили
бы оттуда петлюровцев, только на несколько дней позже.
`