Цитируется по книге:
Репринтное издание (Изд-во полит. литературы Украины, Киев,
1990): Революция на Украине по мемуарам белых, сост.
С.А.Алексеев, ред. Н.Н.Попов, Гос. изд-во, М.-Л., 1930.
`
Н. М. МОГИЛЯНСКИЙ.
`
Трагедия Украины 1.
`
(Из пережитого в Киеве в 1918 г.)
`
I.
`
Подписав в Бресте все условия немцев, украинцы торже- 
ственно вошли в Киев в качестве победителей. Правда, негласно, 
накануне, обеспечив порядок, первые вошли в город немцы. Это 
было 17 февраля по старому стилю.
`
Придя в Киев, немцы прежде всего вычистили невероятно зага- 
женный при большевиках вокзал. Вычистили, убрали, декорировали 
и пригласили вечером на танцы тех торговок, что по принуждению 
помогали в уборке вокзала. За украинскими войсками, вошедшими
под предводительством нового военного министра Центральной рады 
Жуковского, численно возросшими, благодаря привезенным из гер-
маиского плена, с иголочки одетыми в синие жупаны, новые сапоги 
и высокие серые папахи, из поддельного барашка, с огромными 
кокардами украинских цветов, вошли на другой день немцы под 
командой Линзингена. Продефилировав по городу с музыкой, немцы 
устроили парад на Софийской площади и начали устраиваться с 
обычной немецкой аккуратной педантичностью, порядливостью и 
неторопливой систематичностью.
`
В шлемах, при строгой немецкой выправке, размеренным поход- 
ным шагом враскачку двигалась зелено-серая масса пехоты в виде 
не то какого-то чудовища Tarasc'а, как описывая его А. Додэ, не 
то липкой страшной массы гусениц. Тяжкое чувство испытывал я, 
глядя на низкорослый ландвер, солдат - уже не того исключитель- 
ного вида schneidiger Militaer, который поражал когда-то своими 
разводами и парадами на Unter den Linden или у гауптвахты возле 
Brandenburger Tor. Землистые, усталые лица, обношенное, серое, 
стального цвета платье, много ленточек железного креста на груди 
солдат и офицеров - все это указывало на то, что это уже не первой 
очереди кадровые войска - гордость Вильгельма, что это уже также
побывавшие в переделках войска, счастливые теперь своим отдыхом 
на Украине от ужасов продолжавшейся на Западном фронте бойни. 
Они явились сюда (на Украину) друзьями, а не врагами: здесь
`
1 <Архив русской, революции>, т. XI, Берлин 1923 г.
`
116
`
можно будет и отдохнуть, и подкормиться. Лица сосредоточенные, 
дисциплина образцовая, спокойная приветливость и сознание соб- 
ственного достоинства.
`
Как же встретил немцев киевский обыватель? Зажиточный обы- 
ватель, так называемый <буржуй>, встречал немцев хотя и радостно, но 
без всякой экспансивности; радость избавления была хотя и искрен- 
няя, но без энтузиазма: некоторые дамы совали застенчиво букеты 
цветов немецким офицерам, но ни подъема, ни восторга мне видеть. 
не приходилось: слишком все устали, да и будущее рисовалось в 
формах, если и не столь ужасных, как только что пережитые, кош- 
марные дни большевизма, то все же и много неизвестного таило оно 
в себе.
`
С появлением немцев, как по мановению волшебного жезла, 
без всяких угроз или угрожающих объявлений, исчезли всякие 
грабежи и насилия. Обыватель вздохнул свободно. Даже поздней 
ночью стало совершенно безопасно гулять по улицам. Открылись 
театры, синема, рестораны, жизнь заиграла быстрым темпом свою 
вечную суетливую музыку.
`
Украинцы-патриоты позволили себе роскошь некоторых диких 
эксцессов, причем, сколько мне было известно, пострадал один 
студент-еврей, убитый на Подоле неизвестно за что и при совер- 
шенно неясных обстоятельствах.
`
Немцы, изголодаашиеся дома, висели толпами над витринами 
магазинов с съестными припасами, где выставлены были жареные 
поросята, гуси, утки, куры, сало, масло, сахар и разные сладости 
и где все это можно было приобрести без карточек и по сравни- 
тельно тогда еще весьма дешевым ценам. На базарах по утрам 
немцы особенно охотно покупали сало. Они с жадностью жевали 
огромные куски вкусного малороссийского сала: велика была, оче- 
видно, потребность организма в жирах, от недостатка которых
давно уже страдала вся Германия.
`
Деятельность немцев, особенно в первый период, проявлялась 
в прокладываньи по всему городу телефонного сообщения для 
своих военно-полевых надобностей.
`
С утра до ночи лазали они с кошками на ногах по телеграфным 
столбам, все опутывая своими сетями: ни дать, ни взять пауки 
ткали свои тенета для ловли жирных украинских мух.
`
Порядок в городе сохранялся образцовый, немецкая каска вну- 
шала страх перед той силой, которая, чувствовалось, стояла за ней...
`
Что же делали оставшиеся у власти украинцы-социалисты, чем 
проявили они свое творчество в момент, когда руки у них были 
развязаны под охраной немецких штыков, быстро угнавших сви- 
репых большевиков за пределы украинской территории? Небольшие 
отряды немцев проникли к концу марта даже в Крым и создали 
там правительство из местных русских элементов под председа- 
тельством генерала Сулькевича. Немцы нигде не встретили никаких 
сопротивлений. Для мирной оккупации огромнейшей территории
им понадобилось всего только около 350-400 тысяч человек.
`
117
`
Как, наконец, сложились отношения между немцами и украин- 
цами? На эти вопросы необходимо дать краткий отрет, чтобы понять 
дальнейшую цепь событий.
`
II.
`
Наиболее соблазнительной для немцев частью договора с украин- 
скими социалистами, подписанного в Бресте, быди пункты, по ко- 
торым Украина обязывалась дать немцам 60 миллионов пудов хле- 
ба (муку) и право каждого солдата, несущего службу на Украине, 
отправлять на родину ежедневно посылку в 12 фунтов весом. 
Конечно, были у немцев у другие намерения, и они взялись за их 
выполнение настойчиво и интенсивно. Первая задача была восполь- 
зоваться огромными складами военного имущества, и сюда немцы 
направили много внимания и энергии. Вторая заключалась в широ- 
ком грюндерстве, которое должно было опутать прочной стальной 
паутиной немецкого капитала экономическую жизнь богатейшего
края. Такие умные социалисты, как Видфельд, знали, что и как 
делать. Становилось страшно при одной мысли, что этим планам 
суждено осуществиться.
`
Но хлеба! прежде всего: хлеба! С этим leitmotiv'ом (главным 
мотивом) немцы явились в Киев и на Украину вообще. И на этой 
почве немцы рассорились с кабинетом Голубовича и Центральной 
радой, т. е. с социалистической-сепаратистской властью и украин- 
ским <парламентом>, страх за хлеб привел к ликвидации немцами 
и министерства Голубовича, и Центральной рады. Ибо весьма скоро 
немцы сообразили, что при хозяйничаньи гг. Голубовича и Ко 
с Центральной радой во главе хлеба-то именно они и рискуют не 
увидеть вовсе. Они сразу поняли, что при сохранении в силе 
универсала о социализации земли, при заготовленных еще заботами 
<селянского министра> Чернова земельных комитетах, крестьяне, 
вместо того чтобы пахать и сеять, будут делить эемлю. А немцам 
нужен прежде всего хлеб, а никак не социализация земли. Наконец 
хлеб нужно закупить, вывезти и доставить по железной дороге. 
Дезорганизация же, внесенная Центральной радой и ее министер- 
ством во все области управления, в том числе, конечно, и в железно-
дорожное хозяйство, угрожала в корне подорвать то жизненное на-
чало и дело, из-за которого только и стоило лишить себя 300 000 
армии, столь необходимой Германии на ее западном фронте. Резервы 
Германии быстро таяли от непрерывных боев на территории 
Франции.
`
Наконец, - и это играло не меньшую роль в охлаждении нем- 
цев к сепаратистам-<самостийникам>, - немцы, которым нельзя отка- 
зать в том, что они внимательно изучали общественную среду и 
обстановку, прозрели в Киеве расчет <украинизации>. В теории, 
дома, в концентрационных лагерях - это было одно, в Киеве, на 
реальной украинской почве - они нашли нечто совершенно другое;
оия увидели то, что их самих привело в немалое изумление:
`
118
`
1,
повторял убитый позже в Киеве фельдмаршал Эйхгорн, заменивший-
вскоре Линзингена. Но об этом я скажу далее, теперь же нужно 
дать себе отчет в том, кто такие были вновь оказавшиеся у власти 
украинцы, каковы были их силы и. творческие способности, каковы 
были результаты их деятельности и социального строительства.
`
Совершенно подобно тому, как в Петрограде Совет рабочих 
и солдатских депутатов являлся самопроизвольным парламентом, да 
еще облеченным исполнительной властью, державшим в плену Вре- 
менное правительство, так и Центральная рада состояла исключи- 
тельно из левых элементов, украинских эсеров и эсдеков главным 
образом, избранных с теми же гарантиями и при тех же техниче- 
ских условиях, что и Совет рабочих и солдатских депутатов в 
Петрограде.
`
Отличие было лишь в том, что <министерство> вполне от- 
вечало <парламенту> и в психике и в мировоззрении, - оно, прав- 
да, и исходило из недр Центральной рады. До чрезвычайности 
типично, что с необычайной быстротой устранены были от дел 
наиболее почтенные и заслуженные деятели украинской идеи, как, 
например, ее ветеран, глубоко всеми почитаемый педагог, ученый 
и литературный деятель В. П. Науменко, назначенный Временным 
правительством попечителем киевского учебного округа. Другой 
почтенный украинец, Н. П. Василенко, был в это время товарищем 
министра народного просвещения при министерстве акад. С. Ф. Оль-
денбурга. Вл. П. Науменко, рерьезный ученый филолог и талант-
ливый преподаватель, годами и десятилетиями отстаивавший в своем 
журнале <Киевская старина> право украинского народа на куль- 
турное развитие, заставивший уважать себя даже таких самодуров 
центральной власти, каким был жандармский генерал Новицкий;
человек, который приобрел для украинцев симпатии таких выдаю- 
щихся деятелей  академической жизни в России, как покойные ака-
демики  А. Н. Пыпин, А. А. Шахматов и Ф. Е. Корш и ныне 
здрйвствующий С. Ф. Ольденбург. И вот этот человек, живой 
памятник 50-летия киевской культуры, оказался не ко двору у 
молодой Украины.
`
Во главе движения стал профессор Львовского университета, 
ученик Вл. Б. Антоновича, русский украинец М. С. Грушевский. 
Антонович - двуликий Янус, с кафедры университета проповеды-
вавший одно и бывший в дружбе даже с Новицким, у себя дома, 
в кружке избранной молодежи проповедывавший другое: ненависть 
к России.
`
М. С. Грушевский был последователем Антоновича - домашнего 
учителя и ненавистника России (эти сведения я получил от другого 
ученика проф. Антоновича, известного педагога в Киеве, летом
1918 г.). Плодовитый писатель, посредственный ученый, привык-
`
1) Россия - это я понимаю, а Украина - этого я не понимаю.
`
119
`
ший к Австрии и ее конституционному укладу, он примкнул к 
левым по мотивам, непонятным и неизвестным, скорее всего желая 
не утратить некоторой своей популярности. А по всему своему 
существу он был и остается добрым буржуа в буквальном смысле 
этого слова, любящим комфорт и уединение своей ценной би- 
блиотеки.
`
Дом проф. Грушевского в Киеве, огромное шестиэтажное вда-
ние на Паньковской улице, погиб в огне, зажженный снарядами 
артиллерии Ремнева; в нем, кроме очень ценной библиотеки 
М. С. Грушевского, погибло тоже ценнейшее собрание украинских 
этнографических предметов художника-архитектора Кричевского. 
Пожар дома Грушевского и пожар огромного дома Багрова на 
Бибиковском бульваре составили одну из грандиознейших картин 
эпохи бомбардировки Киева, редкой, полной трагизма красотой
этого стихийного бедствия. Трудно допустить, чтобы практичный 
ум М. С. Грушевского разделял увлечения зеленой украинской 
молодежи в области ее социологических и социалистических экспе- 
риментов. Проще допустить, что, дорожа популярностью, он плыл 
по течению, бессильный оказать ему серьезное идейное сопро- 
тивление.
`
За Грушевским идут три влиятельных в национальных кругах 
Украины фигуры: В. Винниченко, С. Петлюра и Н. Порш, все при- 
близительно одного возраста,-за 40 лет, все социалисты de nomine 
(по названию) и совершенно не схожие друг с другом ни по складу 
ума, ни по темпераменту. Общее у них одно: сепаратистские стрем- 
ления, исходящие, несомненно, из очень различных источников 
их природы. Винниченко - писатель не без воображения и значи- 
тельного дарования и таланта, наименее их всех национален по 
своей сущности, как украинец. По своей страстности и импульсив- 
ности это скорее семит, по мистической сложности своей психики- 
это типичный великорусе, где к идеализму славянина подмешан 
мистицизм финского знахаря, беспокойный Пэр-Гинт с рефлексией 
Макса Нордау, сложное mixtum compositum (составная смесь) 
кухни современного европеизма. Человек импульсивный, страстный
и опасный, ибо у него нет слабой стороны в виде задерживающих 
центров. Ему приписывают формулу: <Украина не хочет самостий- 
ности. Тем хуже для нее - пусть пройдет через чистилище боль- 
шевизма, если это - необходимый путь к самостийности>, И он, 
действительно, не смущаясь, шел на соглашение с большевиками.
`
Симон Петлюра - трагический символ современной Украины, 
гораздо более национален; это упрямый <хохол>, несколько тупой, 
хитрый, недоучка и самоучка, но человек с настойчивостью, харак- 
тером и огромным честолюбием, отравленный ядом случайно сва- 
лившейся в руки власти. Не теоретик и не мыслитель - он один 
умеет организовать и действовать. Черты гайдамачины живы в нем, 
и немцы знали, кто им может пригодиться в соответствующий 
момент, ибо Петлюра искусно ориентируется в трудных положениях, 
умеет влиять на людей и организовать их. Самый умный, рас-
`
120
`
судительный, расчетливый, наиболее теоретически и политически 
подготовленный, наиболее дальновидный, скрытный и по-крестьянски 
себе на уме, хотя и не из крестьянской среды, часто остающийся
в меньшинстве в замыкающийся в сознании своей правоты и 
превосходства, Н. В. Порш раньше других уловил необходимость 
ориентации самостийности на Антанту, хотя раньше был убежден-
кьас германофилом. Другие фигуры украинских самостийников ме-
нее ярки и определенны, поэтому они и менее определялись в 
практической политике и деятельности. Интереснее других А. Ма-
циевич, образованный агроном, В. Лентович (не социалист), пи-
сатель беллетрист и украинец-индивидуалист, С. Ефремов - публи-
цист и историк литературы, трудолюбивый работник и постоянно 
шедший вперед мыслитель.
`
В общем у власти оказалась молодежь социалистически на-
строенная: Д. Антонович - прямолинейный националист, способный, 
но ленивый, А. Шульгин - работящий и способный молодой сепа-
ратист, Ткаченко - украинец англизированной внешности и слабой 
мысли, Голубовин, о котором речь еще впереди - и другие еще менее 
известные своей деятельностью фигуры и лица.
`
Из военных сколько-нибудь выдавался, как политически воспи-
танный украинец по симпатиям, ген. Оберучев, но это был уме-
ренный эсер и не шовинист, и его смыла так же, как и В. П.
Науменко, волна левизны и крайнего национализма.
`
Какие же в этих условиях могли быть плоды мирной работы, 
общественного строительства? Рассчитанные на успех звонкие фра-
зы, где поносился русский (московский) централизм, - на них делал 
свою карьеру М. С. Грушевский. Универсал о самостоятельности 
Украины, как плод усилий закулисной деятельности В. Винниченко 
и его компании. Универсал о социализации'земли, как легкий и 
дешевый продукт коллективного творчества. В практической сфере 
деятельности всё это сводилось к жалкой борьбе с безобидными 
вывесками, которые перекрашивались в национальные цвета - синий 
и желтый и переводились на украинский язык. Много и долго 
возились с. красивым, ампирным двуглавым орлом на здании Педа-
гогического музея на Большой Владимирской улице, выстроенном 
С. Могилевцевым и захваченном Центральной радой вопреки вся-
кому закону. К зданию в стиле ампир никак не подходил новый 
украинский государственный герб, так называемый знак Владимира 
Святого в виде трезубца: сделали несколько проб и, по счастью, 
бросили это бесплодное усилие. В существе своем все начинания 
сводились лишь к крикливым декларациям, выбрасыванью извест-
ных флагов, лозунгов, в области же практики и реальных житей-
ских отношений, возьмем ли мы область управления, суда, земле-
устройства, ровно ничего не было сделано, кроме введения украин-
ского языка в делопроизводство.
`
Так .же, как и к коренной России, социализация земли кончи-
лась грабежом имений, насилиями, издевательствами, иногда убий-
ством помещиков. Так, например, в Черниговском уезде была звер-
`
121
`
ски убита целая семья помещиков Комаровских из 12 человек. Когда 
тяжко раненые, недобитые несчастные умоляли дать воды, убийцы 
отвечали: <Подохнешь и так!>... В семи верстах от Чернигова 
убиты были мои родственники, отец и сын Дзвонкевичи. Моему 
двоюродному деду, старику, было 93 года, а его сыну - за 60 лет,
причем этот последний более 30 лет своими руками обрабатывал 
свою землю, пахал, косил, вставал с восходом солнца, - словом, це-
ликом жил обычной жизнью заправского крестьянина.
`
Людей убивали, усадьбы горели и разорялись, а социализация 
оставалась пустым звуком. Украинские крестьяне, собственники
земли, особенно зажиточные, а таких на Украине было весьма 
много, были поголовно против опасных затей социализации, так 
же, как и против земельных комитетов, но, боясь мести, молчали 
и не вовражали против сознаваемого озорства и безобразий: раз-
дела скота, хлеба помещичьих экономий и пр. Когда мне лично 
приходилось беседовать с теми из них, кого я знал с детства, они 
потихоньку признавались:
`
<Мы бы вам всех их выдали, смутьянов и грабителей, только 
на одном условии: чтобы они больше к нам не вернулись>. Боязнь 
мести определяла весьма многое в отношении к происходившей 
кругом анархии.
`
В украинской интеллигенции сказалась общая черта с русской 
интеллигенцией: партийное доктринерство вытравило всякое пред-
ставление о реальных жизненных взаимоотношениях явлений и, 
упрямо губя свою родину и свое собственное будущее, украинцы, 
как и русские, создали себе кумиров из сухих формул и лишенных 
внутреннего содержания форм и трафаретов.
`
Пользуются ли национально настроенные украинцы доверием
широких масс населения, во имя которых они действуют и именем 
которых так часто злоупотребляют? Пользуется ли <украинизация> 
симпатиями широких масс населения Украины? Нужно раз хотя 
бы высказать ту истину, что в той исторической стадии, в какой 
жило тогда население Украины, оно было более чем равнодушно 
ко всяким попыткам и затеям украинизации. Украинцы слишком 
много лгали на эту тему. Городская демократия к украинизации 
щколы, например, относилась просто отрицательно. Как показали 
грустные события и переживания Киева, Харькова, Одессы, насе-
ление городов везде имеет явную склонность к большевизму, а 
деревня везде жаждала одного: земли!
`
Тот, кто обещая землю, и являлся властителем деревни. И 
впредь проблема власти остается открытой в той же плоскости:
только тот создаст власть и на Украине, и в России, кто укрепит
право на землю за крестьянством и создаст гарантию от социали-
зации и всяких видов экспроприации.
`
Украинские эсеры, составлявшие большинство в той массе
интеллигенции или, лучше сказать, полуинтеллигенции, которая
служит в земствах, кооперативах, чиновниками в разного рода
правительственных учреждениях и т. п., обещали всю землю кре-
`